ВАРИАЦИИ МИСТИЧЕСКИХ ИДЕЙ В ЛИТЕРАТУРЕ XIX ВЕКА (О. де Бальзак, Ж. де Местр, Ш. Бодлер)

Аннотация

Затронут важнейший аспект творчества трех авторов XIX столетия, Жозефа де Местра, Оноре де Бальзака и Шарля Бодлера, объединяемых приверженностью теории соответствий, или «универсальных аналогий», согласно которой каждая земная вещь является символом незримого мира и каждое земное событие соответствует божественным законам. Автор статьи показывает, что без понимания мистической идеи невозможно полное осмысление художественного наследия этих писателей - «ясновидцев» и «пророков», - выстраивающих собственные отношения с мистиками Луи-Клодом де Сен-Мартеном и Эмануэлем Сведенборгом. Отголоски мистических трудов «Небесные тайны» и «Человек желания» можно встретить на страницах бальзаковских романов и повестей, влияние «Неведомого философа» Сен-Мартена ощутимо в «Санкт-Петербургских вечерах» Местра, Бодлер также неоднократно упоминает имя Сведенборга в своих прозаических сочинениях. Автора «Цветов зла» также можно назвать наследником эстетических принципов Жозефа де Местра, поскольку за революционной патетикой Бодлера проглядывает местровская политическая теософия, в основе которой лежит концепция действия высшей божественной воли в земном мире – Провидения. Основные положения провиденциализма де Местра совпадают с философскими тезисами другого последователя теории соответствий - Бальзака – в том, что касается божественного Числа, однако расходятся, когда речь идет о материи. Согласно автору «Мистической книги», невидимый духовный мир и видимый физический мир составляют одну и ту же материю, она может преобразовываться, но не исчезать, тогда как Местр воспринимает материю лишь как знак всесильного духа. При жизни писателям были чужды откровенные признания в пристрастии к мистической философии, однако написанные ими произведения доказывают, насколько глубоки их познания в области мистицизма и как ясно сила воображения позволила им передать посредством метафоры глубинную суть божественной идеи. Каждый из них желал обновления христианской религии и искал возможные пути возвращения к утраченному Единству, отводя поэту, наделенному даром ясновидения, роль толкователя священных знаков.