LIBERALISM AND NATIONALISM IN RUSSIA. BORIS CHICHERIN AS A MODERNIST NATIONALIST

Аннотация

Окончание Крымской войны и начало царствования Александра II создали условия для существенных перемен в интеллектуальном ландшафте императорской России. С одной стороны, возникли новые площадки для сравнительно открытого и массового обсуждения политических проблем. С другой стороны, идеологическое осмысление военного поражения толкало интеллектуалов к восприятию утверждающейся на Западе модели национального государства как оптимальной формы существования политического сообщества. Повсеместно в Европе и США национальное государство воспринималось как идеальный инструмент для интеграции граждан в политическое сообщество и как следствие мобилизации масс для «общего дела». С этой точки зрения, гражданские права и независимое гражданское общество интерпретировались как необходимые условия для поддержания легитимности традиционных режимов, а либеральные реформы – как инструмент формирования лояльных и патриотичных членов государства.Именно такой целью задалось российское правительство, шокированное позорным поражением в войне. Как отмечал Р. Пайпс, либеральные реформы Александра II призваны были превратить пассивных подданных в активных граждан и выступали составной частью плана по созданию «нации» сверху и преодолению традиций бюрократического деспотизма и аристократических привилегий. Таким образом, формирование нации-государства было тесно связано с развитием либерализма и модернизацией традиционного общества, и эта тройственная связь – национализм–либерализм–модернизация – лежит в основе данного исследования.Как известно, ранний российский либерализм достаточно осторожно относился к народовластию, рассчитывая скорее на государство и сотрудничество с ним, чем на институты политической демократии. Исторический момент – проведение Великих реформ сверху – благоприятствовал возникновению ситуации, в которой либералы позиционировали себя добронравными патриотами. Подобная характеристика безусловно подошла бы и Борису Чичерину, взгляды которого сопротивляются рубрикации в привычных идеологических таксономиях. Задача статьи, однако, состоит не в выяснении того, был ли Чичерин либералом или консерватором, а в анализе того, какое место в его политических воззрениях занимала концепция национализма как инструмента модернизации и преодоления отсталости. Теоретический контекст подобных взглядов можно найти в концепции «модернистского национализма», предложенной А. Акманом для анализа идеологической ситуации в Турции.Толчком для теоретических построений Чичерина послужила Крымская война, показавшая, по его мнению, неспособность консервативного правительства обеспечить массовую интеллектуальную и экономическую поддержку населения. Но, не соединив эффективность государства с массовой политической активностью народа, Россия не сможет оставаться конкурентоспособной на международной арене. Тем не менее, Чичерин не считал возможным предоставить народу право участия в принятии государственных решений, предложив взамен гражданские права, которые бы подняли «дух народа». Отмечая беспрецедентную для Европы слабость гражданского самосознания в России, он связывал ее с политической индифферентностью подданных императора к «общему делу» и предлагал ее преодолеть путем создания гомогенного национального государства. В его представлении это не противоречило природе многонациональной империи, каковой являлась царская Россия. Для Чичерина, как и для большинства европейских либералов его эпохи, культурные и этнические различия имели второстепенное значение по сравнению с правовой средой и системой гражданских прав, поэтому Россия представлялась ему как уже весьма гомогенное культурное тело с единственным относительно важным исключением в виде Украины.Идеологическая атака Чичерина была направлена против дворянских привилегий, с одной стороны, и бесправия крепостных крестьян – с другой, что но не «снизу», а при посредстве государства, которое он под гегельянским влиянием считал воплощением общенародного интереса. Вторым шагом к национальному государству должно было стать дарование гражданских прав всему населению империи. Поскольку право предполагает обязанность, именно свободный человек в закономерном государстве, в его представлении, будет осознавать свою ответственность за «общее дело» и благосостояние всего государства: свобода порождает патриотизм. И, наоборот, лишенные гражданских прав люди не видели смысла работать на благо государства, что именно и происходило в дореформенной России.Что же практически предполагает дарование гражданских свобод? Для европейского либерала это, прежде всего свободу слова. Свобода публичного высказывания своей позиции и открытые дебаты по политическим вопросам представляли для Чичерина важнейшие инструменты трансформации России в современное национальное государство, которое держится на доверии к нему граждан и на атмосфере, в которой люди ощущают значимость своего мнения и своей личности для правителей. Более того, без свободы слова невозможно обеспечить прозрачность политических процессов и режим законности в государстве.Таким образом, для ранних российских либералов, в частности, для Б. Чичерина, либерализм был важен не сам по себе как идеологическая проекция политических ценностей, но как инструмент модернизации России посредством создания национального государства. Мотивом его теоретических построений была горечь поражения в Крымской войне и осознание того, что без либеральной реформы Россия будет продолжать стагнировать как военная держава, а также как экономическая и культурная сила, отходя на задний план мировой политики, теряя суверенитет и чувство собственного достоинства.